История охинки Ольги Бирюковой: с севера Сахалина через Хабаровск в Японию

Как девушка вышла замуж за японца и переехала к нему в страну.

Когда-то эту девушку чаще звали Валькирией, чем Ольгой. Это были годы лесных костров и игровых сражений с самодельными мечами в хабаровском пригороде. Валькирия тогда предпочитала деревянный кинжал, и выстоять против нее в поединке мог далеко не каждый. Уже больше 12 лет Ольга Бирюкова живет в Японии в счастливом браке, готовит мужу винегрет из выращенной в своем саду свеклы, а их дочь-дракон без ума от охинских сугробов.

– Я родилась в Охе. Когда мне было пять, отца перевели на материк, и мы стали жить в Хабаровске. Каждое лето до своих 16 я проводила на севере Сахалина у бабушки, потом уже мама к ней переехала помогать.

Охинская школа жизни, по словам Ольги, здорово ее закалила.

–  Жила я в Охе с весны до осени, а это садово-огородные дела и лесные похождения. Волшебные туманы, когда руку вытянешь, и пальцев не видно. Коровы и лошади, вместо автобусов подходящие к остановке. Медведь, урчащий под окном. Мама собирала чернику с одного куста с мишкой, а когда оба узнали об этом, друг на друга заверещали и разбежались в разные стороны.

Ольга обладала врожденным артистизмом и прекрасным голосом. Решила поступить в институт культуры и блестяще сдала специальность. Но, решив перестраховаться с экзаменом по русскому и литературе, с подругой они чуть все не испортили. Ее запоминающиеся данные сподвигли куратора прийти в кабинет, где абитуриенты писали сочинение, чтобы проверить, как дела у талантливой девочки. Не найдя Ольгу, преподавательница спросила: «А где Бирюкова?»

Руку подняла подруга, и уже через пять минут горячо доказывала ректору, что это неправильно не брать на курс одаренного человека только из-за того, что у него тройка по русскому. Ольге дали шанс пересдать самой. Она справилась.

Потом работала в Музкомедии, но времена для искусства были непростые, как, впрочем, и всегда. Ольга уехала работать хостес в Японию. И привезла оттуда жениха Юки, с которым и расписалась в хабаровском ЗАГСе. Но сперва ему пришлось пройти серьезное испытание охинскими огородами.

– Пол-лета перед свадьбой он впахивал на даче, резал траву, с комарами стал на ты. Вот такой у нас был медовый месяц. Честно, Юки в России не понравилось: климат неподходящий и уровень сервиса очень низкий – его шокировало отношение к покупателям в магазинах.

А вот их дочери в Охе понравилось.

– Впервые я привезла Даренку на север Сахалина, когда ей было три. Она познакомилась с бабушкой, комарами, брусникой. Тогда по малолетству еще ничего не поняла. Но всем рассказывала, что она  настоящий дракон! А вот пять лет спустя первое, что Даренка сделала, выйдя в охинском аэропорту,  нырнула в снег, – вспоминает Ольга.

В префектуре Фукуи, где живет Даренка с родителями, снег редко, но тоже выпадает, и даже по метру и больше. Но он мокрый и плотный, совсем не похожий на волшебную россыпь пушистых снежинок, как в Охе.

– Даренка каждую снежинку пыталась зарисовать или сфотографировать. Снежные игрища для нее – это было главное в Охе. Целыми днями и вечерами пропадали мы с ней в снегу.

В первый же день пошли прогуляться по площади и попали в буран. Мы с мамой прикрывали Даренку собой, чтобы ей глаза не повыбивало льдинками. После этого в мороз она ходила гулять только в лыжных очках, потому что «глаза замерзают», – смеется Ольга.

На русском Дарена разговаривает свободно.

– Родня была в восторге от нее. И Даренке очень понравилось, хочет еще приехать. Хотя были моменты, на которые она реагировала отрицательно. Например, на необходимость мыться в тесной ванне. В Фукуи развита целая культура горячих источников – онсенов. Хлюпаться в них можно целыми днями, почасовой оплаты нет. Это место для оздоровления, общения, релаксации. Такого ей в Охе не хватало.

Самой Валькирии к жизни в другой стране помогал адаптироваться муж.

– Первый год, когда приехала в Японию, не знала, куда себя деть, – я ж человек сцены. Здесь есть международный центр для иностранцев. Я туда ходила первое время, чтобы подучить японский, но больше для общения. Язык мне в основном передавал Юки: объяснял, показывал, рассказывал. У нас постоянно лежит русско-японско-английский словарь на столе.

Ольга довольно быстро наладила себе творческую сторону жизни.

– Раз в год в центре устраиваются международные фестивали, где представители разных культур хвастаются, кто во что горазд: и кухней, и песнями, и танцами. А некоторым за это даже немножко платят. Первый раз я выступала по приглашению центра – пела русские песни в их костюме матрешки. С тех пор это мой «позывной», потому что Оль здесь много, и, чтобы не путать, каждой дается свое прозвище.

После этого я каждый год выступала, готовила номера, шила костюмы. Меня стали приглашать на городские праздники – и петь, и танцевать. Кроме русских, японских и английских, есть у меня в репертуаре и итальянская песня, а иногда я мешаю разные языки. Очень нравятся людям классические произведения, например «Улетай на крыльях ветра» из «Князя Игоря».

Выступала на местном телевидении, где из сотен человек отбирают двадцать и среди них проводят конкурс. Я оказалась среди победителей, – рассказывает Ольга.

Есть у Ольги в городке и русский ресторан. Там, по ее словам, подают суп, имеющий некоторое отношение к борщу, что-то похожее на винегрет и селедку. Туда Ольгу приглашали петь русские и цыганские песни. Сейчас она тоже готовит репертуар на очередное выступление.

– Японцы абсолютно все поющие. Нет таких, кто не выйдет на сцену и не споет, даже если медведь трижды на ухо наступил. И все будут хлопать, – рассказывает девушка.

Уклад жизни в Фукуи напоминает деревенский.

– Мы живем маленькими общинами. В нашей около тридцати-сорока домиков. Каждый год выбирается ответственный за порядок: где надо лампу починить, уборку мусора организовать. На похороны недавно всей общиной приходили, денежкой помогали. Очень приятное человеческое отношение.

Домики не больше двух-трех этажей. Живем среди рисовых полей, которые на зиму засаживают пшеницей. Весной она всходит и замечательно пахнет одуванчиками. Это просто восторг, когда цветет пшеница. Потом наливают поля водой и садят рис.

Стараются каждый уголок обиходить, чтобы не было травы. Раза четыре-пять в год у нас субботники: выходим, дергаем траву, собираем мусор, который выбрасывают из машин молодые-городские, проезжая мимо. Новое поколение, увы, не приучено беречь чистоту, – делится Ольга.

Взаимодействие с ближними и дальними соседями выстраивается по простому принципу.

– В нашей глубинке люди очень тепло относятся к иностранцам. При условии, что человек общается нормально. Многие живут в своем маленьком замкнутом мирочке и, даже приходя в компанию, стесняются разговаривать. Особенно пожилые люди. Я человек открытый и, когда хожу в онсены, стараюсь со всеми здороваться, интересоваться людьми, помогать, если требуется помощь.

И меня везде узнают, спрашивают, как дела, помнят мою Даренку с тех пор, когда она еще в животике была, и тоже с ней общаются. Приятно.

Соседи ненавязчивые, но если вместе собираются, то – открытая душа. Очень развита терпимость, нет такого, чтобы тебе выговаривали за что-то.

Ольга – домохозяйка. Вот один из ее будних дней:

– У нас недалеко от дома открылся недорогой спортзал, и я решила заняться собой. Сегодня отвезла мужа на работу, сейчас удлиню подросшей дочери брюки и поеду на йогу. В обед привезу мужу покушать, в час у меня будет занятие по уличным танцам, потом балет, в четвертом часу дочка со школы домой приедет, а вечером у меня еще бокс.

Олины соседи тоже активно занимаются физкультурой, даже в весьма преклонном возрасте:

– И тетушки 75+ приходят боксировать и в планке стоять, и молодые, правда, они, по сравнению с бодрыми бабушками, какие-то вяленькие. Дедок лет семидесяти на йоге по мере сил что-то делал. Дяденька на кейк-попсе с нами танцевал.

Снег в Фукуи пока не лежит, но скоро обещают, утром было 2-3 градуса – очень холодно для Японии.

– Но я знаю, что на Сахалине минус 20, и меня японские градусы не напрягают. Тем более в моем саду до сих пор цветут рододендроны и будут цвести всю зиму. Я та еще садоогородница, у меня и свекла своя, и деревьев плодовых и цветущих целый сад – 25 видов. Вчера только с инжира последние плоды сняли, – рассказывает Ольга.

Весна здесь наступает в марте, в конце месяца уже можно увидеть первые цветы сакуры. В апреле уже все цветет.

– У нас много насекомых, которые жрут корни: личинки майского жука, медведка и всякие гусеницы. Постоянно приходится обрабатывать участок от них. Тля тоже вечно мучает мои посадки и цветочки. Но все равно я это дело не бросаю.

Укропа своего я напродавала местным русским девчонкам на семь тысяч йен. Лук у нас стоит 100 йен за головку, это около 45 рублей – дорого! Поэтому выращиваю свой. Садят его здесь в октябре – начале ноября под снег. Который, правда, не всегда выпадает. Был год, когда лук весь вышел в стрелку. Кто-то выкидывал, а мы ели, – признается Ольга.

Олина мама у дочери в Японии ни разу не бывала:

– С мамой я разговариваю два-три раза в день. Пожелать ей доброго утра, узнать, как себя чувствует, как дела, куда ходила, что где купила, чем обедала – это обязательно. Раньше созванивались реже, а теперь она осталась одна, и поэтому я переживаю.

За все эти 12 лет, сколько живу в Японии, каждый раз, гуляя по лесу, купаясь в источнике, кушая что-то вкусное, заходя в море, я горюю, что нет рядом моей мамочки. Очень по ней скучаю – по объятиям, по ее взгляду, когда она наслаждается чем-то. Хочется ей все это показать, но сейчас это стало особенно сложно. И сама она не легка на подъем.

Летом для непривычного человека в Фукуи очень жарко – бывает и по 40 градусов:

– Мы живем в доме, который Юки сам построил 40 лет назад с тем расчетом, чтобы его охлаждал северный ветер, который залетает с полей. Мы уже привыкли, у нас нет кондиционеров. Если холодно, отапливаемся обогревателями на горючем, ночью подогреваем постели электрическими одеялами. Летом – вентиляторы и открытые окна. Зато мы адаптированные, не теряем сознание при жаре, как некоторые, привыкшие к искусственному климату.

Ольга старается жить так, чтобы не наносить лишнего ущерба миру:

– Чтобы не было стыдно перед природой, перед богом. Даже дождевого червяка на дорожке подниму и куда-нибудь на газон брошу, чтоб не раздавили – тоже живое создание.

Как-то ехала на велике, а на пути змееныш пригрелся на последнем осеннем солнышке. Такой красивый! Узорчатый красноспинный полоз. Остановилась, потопала ногой, чтобы уполз с опасного места. А он мне прямо на ногу заползает. Взяла его в руки, а он к руке прильнул и затих. Живет теперь у нас вместе с первой змеей. Оба на зиму в спячку впали. Так и стараюсь жить – в мире и с природой, и с людьми.

Ольга регулярно читает охинский форум в соцсетях.

– Чувствую ли я себя охинкой? Наверное, нет. Хотя мне близки переживания охинцев и их боль. Когда случился разлив нефти в районе залива Уркт, пыталась через Интернет привлечь внимание к этой проблеме. На меня даже ругались: что вы это тут выкладываете, нас это не касается. Как же не касается? Вы же там живете!